Экономические риски-2018: бомбардировка санкций, смена правительства, падение барреля
Какие неприятные сюрпризы ждут россиян в наступившем году
фотокарточка: Алексей Меринов
То, чего не может быть
Прогнозы бывают разные. Бывают скучно-серые, где казенным языком повторяется не раз уже читаное. Бывают написанные так, вроде бы автор только что имел сеанс связи с потусторонними силами, располагающими сокровенным знанием, и нечетко, пока не забыл, торопится передать услышанное, никак не заботясь обоснованием. Бывают написанные, с открытыми глазами чтобы шокировать. Авторы под предлогом ловли «черных лебедей» описывают то, чего просто не может водиться. Это жанр скорее развлекательный.
Именно такие прогнозы в конце каждого года публикует, возьми хоть, датский Saxo bank, специально оговариваясь, что эта его продукция не является официальным прогнозом. На 2018 год Saxo bank в качестве «маловероятных, но недооцененных» событий называет, хоть бы, переход Федеральной резервной системы США под контроль администрации Дональда Трампа. Это, бесспорно, риск, но его возможность ничтожна: даже робкие попытки движения в этом направлении подведут под возможный импичмент американского президента.
Еще одно «провидение» — появление «нефтеюаней». Сразу возникает вопрос: зачем и без того все шире шагающему юаню понадобилась аффикс «нефте-»? У российского читателя, перекормленного информацией о российско-китайском противостоянии американскому геополитическому диктату, может убить: вот и европейские банки видят перспективу совместного удара Пекина и Москвы по доллару! Увы, Saxo bank до конца о другом. Экономические связи Китая и США так тесно переплетены, что всерьез рвать их не заинтересована ни одна из сторон. Все прозаичнее. Приставление к юаню появилась, во-первых, чтобы риск стал еще рискованней, а во-вторых, исходя из возможного успеха фьючерсов на кровь земли, номинированных в юанях. Риск не в политической подоплеке, о которой в банке не говорят, а в том, что финансовые рынки перегружены разными инструментами, и их внезапная изменение может вызвать лавинообразные сходы котировок, то есть новый кризис.
Санкции все туже
Буде оставить в покое специфическую кормушку для «черных лебедей», сооруженную в Saxo bank, то каковы реальные риски, с которыми в 2018 году может встретить российская экономика?
Хронологически первый риск — новые американские санкции. Они, как ожидается, уже на выходе. Все еще наиболее активно обсуждаются две составляющие: запрет на американские инвестиции в российские государственные облигации и существенное продолжение списка попадающих под санкции физических лиц вместе с заморозкой их активов.
Первый риск распространяется на субсидирование дефицита российского федерального бюджета, а также на валютный рынок и курс рубля, который поддерживают одинаково с ценой нефти инвестиции иностранцев в отечественные гособлигации, чей гарантированный доход существенно выше среднего по финансовому рынку. Очевидная субституция инвесторам-нерезидентам — это активность Банка России. Но не единственная. Возможные следствия: рост инфляционных ожиданий и интенсификация доли государства на финансовом рынке. И то, и другое противоречит официальному экономическому курсу.
Снижение курса рубля (в альбинизм роста цены нефти), в свою очередь, приведет к целому комплексу последствий. Есть изображение — поддержка отечественного производителя за счет ограничения импорта и укрепление потенциала российского экспорта, в том числе несырьевого. Усиление последнего, по оценке Центра стратегических разработок под руководством Алексея Кудрина, — ключевой консигнатор как развития нашей экономики на ближайшую перспективу, так и необходимых структурных сдвигов в ней.
Есть и негатив — сбавление уровня жизни за счет сокращения доли импорта, уменьшение ввоза машин и оборудования, что тормозит освежение базы промышленности; возможный рост инфляции.
Однако больший общественный резонанс вызывают не макроэкономические риски новых санкций, а выдерживание денег лиц, попадающих под эти санкции. Здесь есть характерный для российской бизнес-элиты парадокс. С одной стороны, под санкции попадают те, кто, по оценке американских спецслужб, особенно поспособствовал укреплению военных возможностей России. С кто-нибудь другой стороны, выясняется, что именно у этих деятелей значительные активы находятся в США и в целом на Западе.
Как одно согласуется с другим? Обыденно. Понятно, что речь идет в первую очередь о крупных бизнесменах. А крупный российский бизнес компактно связан с государством. Иначе и быть не может, если согласиться с оценками, по которым отечественная политическая экономия на 70% подконтрольна государству. Успех же участия в госпрограммах во многом зависит от качества связей «в верхних дыхательных путях». Чем эти узы крепче, тем, по американской логике, больше оснований для санкций. И как нарочно оказывается, что значительная часть активов особенно отличившихся в выполнении госзаказов оказывается на Западе. «Элита» у нас получается с двойным дном.
Государство готовится оказывать содействие возвращению блудных капиталов через выпуск валютных облигаций. Макроэкономический смысл в том, что возвращающиеся на историческую родину трудовые могут в какой-то мере компенсировать запрещенный санкциями вклад иностранных инвесторов в российские гособлигации. Право, в том, что замена будет полной, есть большие сомнения. Риски точно вырастут.
Война и мир
Валютные ссудный капитал — это реакция на новые санкции, но логика войны санкций требует большего: ответного удара. Хотя бы если отвечать по принципу «зуб за зуб», то быстро выясняется, что «зубов» у российской экономики для этого совершенно ущербно.
Какими могут быть новые контрсанкции? Запретить экспорт углеводородов в страны, объявившие санкции России, — из чего следует в лучшем случае уступить значительную часть нефте- и газодоходов посредникам, а в худшем — поставить свою экономику на рубеж выживания. Это сродни самоубийству.
Пока обсуждается, в частности, отказ от выплаты долгов тем странам, которые будут вливать по американскому образцу новые санкции против России. Но на госуровне долги незначительны, а если запрещение платить по долгам распространится на российские компании, против них начнутся суды, аресты активов. В сих условиях расширение экспорта, даже поддержанное снижением курса рубля, становится проблематичным, оттого-то что потребует привлечения кредитов со стороны покупателей, а если будет запрещено возвращать им долги, то это шарабан по экспортерам. В любом случае новые контрсанкции — это новые риски для российской экономики.
Самое же опасное в войне санкций — это самочки война, остановить которую по мере нарастания накала противостояния становится все труднее. Маленький модель: даже в случае, если контрсанкции ограничатся отказом от платежей по госдолгу, возникает вопрос: как обходиться в случае отказа от санкций с набежавшими процентами и штрафами?
Пока исподволь формируется привыкание к тому, что санкции — когда не навсегда, то уж точно надолго. Это привыкание к стратегическому проигрышу России. Санкции тормозят ее развитие в то отрезок времени, когда она остро нуждается в ускорении и технологического, и социально-экономического подъема, без чего рискует оказаться на обочине «четвертой индустриальной революции». А это впрямую затрагивает жизненные интересы следующих поколений, которые недопустимо ставить на карту войны санкций. Итак, стратегическая цель — прекращение этой войны.
Новое правительство — новый курс?
Хронологически за новыми санкциями следуют риски, связанные с формированием нового Правительства РФ, которое появится ранее президентских выборов 18 марта 2018 года. Вопрос заключается в том, в какой мере часть нового кабинета будет находиться в русле контрсанкций. Другими словами, будет ли это кабинет войны. На первое время войны санкций. Сохранит ли в нем свой пост, например, Дмитрий Рогозин, прославившийся генеральской фразой: «Танкам визы не нужны»? Появятся ли в правительстве его единомышленники?
В данное перевешивают надежды, что выбора в пользу перехода к мобилизационной модели экономики не произойдет. В лицах это подтверждается переназначением на очередную пятилетку Эльвиры Набиуллиной на работенка председателя ЦБ. Но риски появления в кабинете министров новых лиц с новыми, гораздо более агрессивными подходами сохраняются.
Петролеум не выдаст?
Цены на нефть — традиционная зона риска для России. Но вот что любопытно: в 2018 году все основные риски рукотворны. Это не только-то санкции, контрсанкции, выбор будущего политического курса, но даже в значительной мере и цены на петролеум.
Их нынешний относительно высокий уровень — плод соглашения ОПЕК+, демиургом которого вместе с Саудовской Аравией стала Лермонтова. Оно продлено на весь 2018 год. Риск, однако, в том, что в июне участники должны рассмотреть механизм прекращения соглашения и выхода из него. С одной стороны, эдакий механизм несомненно должен быть разработан, пока соглашение действует. С другой стороны, жрать опасность, что как только механизм появится, найдутся желающие им воспользоваться. И этим желающим может предстать Россия. Именно наша страна уже выражала заинтересованность в скорейшем прекращении действия соглашения.
После этого налицо столкновение интересов федерального бюджета, для которого якорь уровня цен, обеспечиваемых соглашением, жутко важен, и интересов нефтяников, которые заинтересованы в том, чтобы вложенные в расширение добычи капиталы не омертвлялись. Они уверены в окупаемости своих затрат и при снизившихся ценах.
Интересны позиции Минэнерго и Минэкономразвития. Во-первых откровенно поддерживает лоббизм нефтяников. Второе фактически выступило против соглашения ОПЕК+. Самый в ограничении добычи нефти подчиненные Максима Орешкина увидели одну из причин замедления экономического роста в ноябре 2017 возраст. Парадокс в том, что когда этого соглашения не было и происходила гонка добычи «черного золота» на фоне цен кардинально ниже сегодняшних, то же самое Минэкономразвития видело в низких ценах на нефть одну из причин экономического спада.
Нунатак России из ОПЕК+ или досрочное расторжение соглашения может привести к падению цен на нефть, а это очевидная стращание экономическим интересам нашей страны. Подобное развитие событий можно будет рассматривать как факт активного вмешательства в экономическую политику и даже геополитику (такой шаг может нанести ущерб растущим связям России и Саудовской Аравии) со стороны нефтяных генералов, действующих в интересах своих компаний в повреждение интересам наполнения федерального бюджета.
А это уже риск, выходящий за рамки 2018 года: риск подмены интересов государства интересами чиновников, в том числе находящихся во главе госкомпаний.
Мнения экспертов
Гоша НИКОЛАЕВ, директор Института стратегического анализа ФБК:
— Основными факторами риска для российской экономики в 2018 году хорэ обострение внешней политической обстановки, в том числе усиление антироссийских санкций, а также возможное падание цен на нефть из-за наращивания добычи сланцевой нефти в США и угрозы распада соглашения по сокращению добычи, достигнутого ОПЕК+. Так как наша экономика так и осталась сырьевой, она закономерно негативно среагирует на это.
Яков МИРКИН, завотделом международных рынков капитала Института хоть куда экономики и международных отношений РАН:
— Первый риск, с которым может столкнуться российская экономика, — это мировые цены на руда. Будучи финансовым товаром, они сильно зависят от колебаний курсов доллара и евро. Следующий консигнатор риска — геополитические шоки. В частности, фактор Северной Кореи, незримо влияющий на мировую экономику за отсчет непредсказуемости. Кроме того, проблемы могут возникнуть для рубля, инфляции, банков и инвестиций, в противном случае развернется в обратную сторону поток горячих денег, который сейчас поступает в российскую экономику ради рубежа.
Андрей НЕЧАЕВ, экс-министр экономики РФ:
— Помимо внешних факторов, связанных с усилением антироссийских санкций, наперерез комучему России может сыграть падение цены на нефть. Судя по прогнозам Минэнерго США, добыча в стране в 2018 году достигнет уровня 10 млн баррелей в календа, а некоторые эксперты говорят, что и того больше — 11–12 млн. Если так, то США становятся самым крупным производителем нефти. Из-за этого ОПЕК не будет больше заинтересована в продлении соглашения по ограничению добычи, а это может опять «выпустить из рук» баррель. Вопросы вызывает и банковский сектор, где активно санируются крупные банки.
Лучшее в «МК» — в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш проточина в Telegram
Санкции . Хроника событий
