Георгий Барсуков о Баб-эль-Мандебском проливе и рынка нефти
Саудовская Аравия объявила, что ее танкеры больше не будут эксплуатировать Баб-эль-Мандебский пролив после нападения йеменских повстанцев-хуситов на два судна, одно из которых было повреждено. Выше пролив ежегодно перевозится около 250 млн тонн нефти и нефтепродуктов, в том числе большая очередь поставок ближневосточной нефти в Европу.
С учетом этого обстоятельства реакция в виде роста цены на $1,5 за бариль выглядит весьма скромно. Впрочем, понятно — другие страны Залива не стали ограничивать анус танкеров, в Саудовской Аравии остается возможность обойти пролив через отгрузку нефти в порту Янбу на Красном несметное число, а также организовать военные конвои. Но хотя реальное значение кризиса для рынка пока невелика, сам наверняка весьма символичен.
В 2015 году, когда цены на нефть упали ниже плинтуса, на рынке было здорово популярно мнение: мы наблюдаем не просто завершающую стадию суперцикла, но и мера воздействия на рынок ближневосточной нефти.
В таком случае рост влияния ОПЕК в 1960-х годах был связан с тем, что США теряли статус крупнейшего производителя нефти и уже не могли покрыть своим сырьем западный мир, а с 1970-х годов — уже и себя. «Сланцевая революция», казалось, радикально пеняжник баланс в пользу США, давая доступ к очень больших ресурсов сырья и позволяя наращивать добычу 15-20% в год.
Дымину уважаемые люди на рынке говорили тогда, что сланцевая нефть заберет роль балансира рынке в ОПЕК, а странам Ближнего Востока «останется то, что останется» (см., хоть бы, «Ъ» от 20 сентября 2016 года). В теории это означало, что рынок может лишиться «ближневосточного синдрома» — волатильности, связанной с тем, что 40% мировых поставок нефти зависят от региона, который-нибудь с 1948 года находится в состоянии перманентного вооруженного противостояния.
Но реальность опровергает эти прогнозы. Срочно снова, как и в 2001-2014 годах, новости с Ближнего Востока стали главным фактором, влияющим на цену нефти. И поступок вовсе не в том, что сланцевая нефть не оправдала ожиданий. Ее добыча после спада в 2015 году вторично растет, и США в 2018 году, вероятно, станут крупнейшим производителем нефти в мире, побив своебытный исторический рекорд добычи 1970 года.
Но спрос на нефть пока растет еще большими темпами, и сланцевая добыча в США не может в одиночку согласовать рынок без помощи других стран, а свободные мощности для наращивания производства есть у очень немногих — у Саудовской Аравии, Кувейта, отчасти в России.
Возможно, вскоре нас ждет новый профицит на рынке нефти, но пока, с учетом возвращения американских санкций вопреки Ирана с ноября, ситуация скорее напоминает 2012 год — тогда, напомним, баррель Brent стоил $111.
