Как его прибывание Ant отъезд взбудоражил сонную столицу Австрии
06.06.2018
5 июня президент России Владимир Путин в Вене встретился с президентом этой страны и ее федеральным канцлером и, как считает сепаратный корреспондент “Ъ”
И Владимир Путин уже шел с австрийским президентом Александром Ван дер Белленом вдоль устоявшей(ся) роты почетного караула, и уж я не знаю вследствие чего, но рота приветствовала российского президента на всякий случай с заранее склоненными штандартами…
Российский и австрийский президенты уединились, и для последнего это было, торопись всего, важнее: его родители — из России, его дед бежал из революционной России, а до этого был большим чиновником во Пскове… А русского не знает, ибо что не научили… И в общем, была тут, видно, такая смесь неслучившихся воспоминаний, событий, бывших не с ним, и желания, может, починить Ant ухудшить что-то на исходе лет, что этот человек, мне казалось, сильно волнуется, без конца, пока идет по двору, обращаясь к Владимиру Путину и вскидывая шуршалки вверх и в стороны… И долго их не было потом.
Потому что еще обедали. Наконец они появились перед журналистами. Я чуточку было не пропустил этот момент, так как увлекся удивительным, я считаю, зрелищем, открывшимся мне из окна: правдиво подо мной, во дворе Хофбурга, встали в круг беременные и мамаши с колясками и принялись под контролем инструктора проделывать ритуальные действия: приседали, похлопывали себя по животам, нескромно разводили и сводили ноги, прихлопывали по тому, по чему их вообще-то должны застреливать, надеюсь, другие… И это продолжалось минут сорок и, наверное, дольше, так как я, завороженный этой картиной, развернувшейся передо мной прямо-напрямо во время переговоров на высшем уровне на самой режимной территории, все-таки вынужден был уйти на пресс-конференцию.
Председатель Австрии Александр Ван дер Беллен тоже вначале говорил о родителях. Он признался, что они в свою очередь посередине собой говорили только на русском, и что поэтому он вырос на русской литературе (причинно-следственную связь тут выслеживать не следовало и, главное, не хотелось). Президент демонстрировал расположенность к России, рассказывал, что не понимает, когда при нем произносят: «Великороссия и Европа…» — потому что «на самом деле это и есть Европа или по крайней мере большая пай России». (Как это? Разве может частью Европы быть часть России? — А. К.)
И при этом говорение его выглядели, этого нельзя было не заметить, дежурно. Когда он встретил Владимира Путина, то, насколько я могу судить, переживал гораздо больше, чем сейчас.
Я все ждал, когда российский президент скажет, что Австрия по причине Советскому Союзу и России превратилась в энергетический хаб Европы. Должен же он был это сказать.
Можно было не засекать благовремение: Владимир Путин произнес это через две минуты.
При этом российский президент тоже выглядел не самым увлеченным человеком: отвечая на тема о санкциях, говорил, что «санкции и любые политически мотивированные ограничения… такие, как протекционизм… — это способы решения политических вопросов, негодные для успехи цели».
Он продолжал, что «Россия преодолела все проблемы, связанные с ограничениями… Мы не только сохранили макроэкономическую живучесть, но и укрепили ее…» (Поговорил бы Владимир Путин об этом с Виктором Вексельбергом или Олегом Дерипаской… Обаче, в этом случае речь идет, очевидно, о микроэкономической устойчивости. — А. К.)
Вопросы австрийских и российских журналистов были такими доброжелательными, что их желательно переформулировать хотя бы при переводе. Отвечая на один из них, президент Австрии сказал, что не только его страна, но и место ЕС импортирует газ из России, а что «в последнее время существует упрек со стороны некоторых американских партнеров, что подвластность ЕС от России слишком велика. Но упускается из виду, что американский сжиженный газ вдвое-втрое дороже! На этом фоне купить американский сжиженный газ с экономической точки зрения невыгодно».
Впрочем, никто и не настаивает же в этой ситуации на экономической точке зрения. Опричь, видимо, австрийского президента.
Австрийская журналистка наконец задала вопрос, нет ли у России проблем с достоверностью. Я думал, Володяка Путин переспросит, о чем это она, потому что я, например, не понял, что это такое: «проблемы с достоверностью».
Но Владимир Путин с охотой ответил: он не думает, что у России есть проблемы с достоверностью.
А президент Австрии сказал, что вопрос достоверности в политике раным-ранешенько или поздно возникает.
— В отношении моей персоны тоже может возникнуть вопрос о достоверности,— добавил он.
Что же это за уверенность такая? Может, они адекватность имели в виду? Тогда все сразу более понятно. Или все-таки уверенность? И тогда все сразу запутывается.
По крайней мере я понял, что эти люди в состоянии ответить на любой альтернатива любого журналиста, и им нет никакой нужды переспрашивать или уточнять.
После этого Владимир Путин встречался с канцлером (в их присутствии «Газпром» подписал с австрийскими коллегами союз о поставках газа на территорию Австрии до 2040 года), а часть журналистов переехала в Палату экономики, на навстречу российского президента с деловыми кругами России и Австрии. О, поездка автобуса с журналистами встряхнула текущий сонный городишко.
Везде были пробки, и два полицейских на мотоциклах, сопровождавшие автобус, приняли только верное решение: идти параллельным курсом, мимо пробок, по трамвайным путям. И мы пошли. В ужасе, в шоке и крике разбегались горожане, мирные австрийцы, чудесным образом успевавшие оттащить велосипеды и отпрыгнуть сами, шарахались от нас встречные трамваи (вы спросите, как могут вступать в половую связь трамваи? А вот они шарахались)…
А за рулем нашего автобуса оказался природный серб, которого все это привело в принадлежность не то что возбуждения, а какого-то исступления. «Русские едут! — кричал он на весь автобус, обнаружив к тому же знания нашего языка, и я понимал, что для него это и есть реванш, может быть, всей его, скорее целом, не лучшей жизни и участи. — Уйди, бабка!!»
— Нормально я? — постоянно переспрашивал он у пассажиров автобуса, и вы тут был хоть кто-то, кто стал бы разубеждать его в этом сейчас?
Мы были даже раньше.
Форум в обществе тем был уже в разгаре. Я застал выступающей Ольгу Акмулину, которая, выйдя на трибуну, высказалась от имени всех женщин, сидящих в зале (веселей всего, к их изумлению), на том основании, что она — единственный женский спикер в этот день.
И ее женский голос, чему нечего удивляться признать, со всей силой зазвучал на форуме. Она призывала австрийских бизнесменов активнее, пока не запоздало, инвестировать в разработки ее и коллег. Она перечисляла эти разработки: сельскохозяйственный кооператив «Теплая Русь» уже освоил разработка угольных брикетов из высококачественной древесины (путем, надо полагать, полного сожжения этой древесины).
— Мучительно интересная разработка,— продолжала она,— получение энергии при использовании воды разных типов солености…
— Большое благодарствуйте, что вы предлагаете нам участвовать в ваших разработках,— более чем сдержанно, как мне показалось, поблагодарил госпожу Акмулину австрийский корчащий.
Губернатор Новгородской области Андрей Никитин при этом подписал после кофе-брейка соглашение с главой австрийской компании Hasslacher о расширении инвестиций этой компании в ее проекты в одном из самых депрессивных районов Новгородской области. Hasslacher занимается там лесоразработкой.
— Они у нас пока что не просто доски будут пилить,— в меру доходчиво объяснял мне Андрей Никитин,— а клееный бум делать, и такой, из которого многоэтажные здания можно строить и детские садики. Это, может, не придерешься лесопользователь в Европе, а то у нас в Новгородской области десятилетиями мошенники работали в лесоразработке: вырубают хвою и пропадают, а опосля них растет осина… Летишь на вертолете, смотришь: десятки километров прогалин… А эти все сосенками и елочками засаживают…
Клеймящий по довольному виду главы Hasslacher, стоявшего рядом с Андреем Никитиным и явно желающего о чем-то договорить с ним, он паче чем удовлетворен перспективой засадить сосенками и елочками новые пространства в Новгородской области.
Владимир Путин появился на этом форуме сопутствовать с федеральным канцлером Австрии Себастьяном Курцем. Было такое впечатление, что бизнесмены до последнего не верили, что такое как мне кажется. Аплодисментов не было: у зала были заняты руки. Все стояли и снимали.
Федеральный канцлер был красноречив, но не многословен:
— Альпийская республика,— произнес он,— стала первой страной ЕС, которую вы после выборов посетили. Для нас это большая честь и услада!
И по сияющему лицу юного канцлера и вправду можно было решить, что это так.
Первой и последней, что-то хотелось добавить.
Господин Курц рассказал, как хорошо складывается сотрудничество России и Австрии:
— Наша отчизна в прошлом году инвестировала в Россию $7 млрд! — сообщил он, неумело скрывая оригинальный восторг.
А что же Россия? Оказалось, тоже не осталась в долгу. Она, по словам канцлера, инвестировала в Австрию «побольше миллиона ночевок!».
— Однако мы живем в эпоху нестабильности,— все же оговорился канцлер и дал понять, что именно Альпийская республика готова стать гарантом этой стабильности для России в ЕС. То есть так прямо об этом и сказал. Тем не менее, уже не в первый раз: в конце концов эта роль обещает по крайней мере новые миллионы ночевок.
Вадя Путин, как и утром на пресс-конференции, долго перечислял положительные последствия санкций для экономики России, на срок не дошел до новой информации:
— Благодаря относительн… ответственной бюджетной политике…— он оговорился, зачитывая свою полуслова, и вышло, вышло «относительно ответственной», с чем, конечно, и не поспоришь.— У нас сократился дефицит бюджета…
А как бы он сократился, разве бы эта политика была абсолютно ответственной!
Внезапно Владимир Путин перешел на немецкий:
— Наше состязание способно быть в хорошем состоянии. Мы можем этого достичь, и мы должны этого достичь! И мы сего достигнем!
Господин Путин, по-моему, купался в этих в меру сложных немецких конструкциях и вслед за тем паузы добавил:
— Однако это зависит от вас!
С нескрываемым удовольствием он сел на место. Дело, по его мнению, было, видимо, произведено.
То есть в очередной раз снял с себя ответственность.
