Как сделка экономика зависит от национальной валютной политики
15.07.2018, 10:11
Мировые рынки предельно внимательно наблюдают, что предпринимают развивающиеся страны, при случае им грозит падение национальной валюты. В связи с чем уже в который раз одной из самых горячих тем на дискуссионных площадках стала оптимальная валютная стратегия — правильное соотношение жесткости и гибкости. Ну и заодно — «за что мы любим девальвацию».
Индонезия никак не может размыкать валютно-финансовый кризис 1997 года
Фото: Reuters
Таким образом, как и писал Штурценеггер, руководящие круги развивающихся стран только говорят о приверженности свободно плавающему валютному курсу, а на деле тот из первых рук на глазах становится фиксированным и контролируемым государством.
Эксперты задаются вопросом, зачем они это делают. Тогда падающий курс резко увеличивает конкурентоспособность национальной экономики, удешевляет экспорт, ускоряет развитие. И когда капитал уходит из страны, лучше позволить курсу падать, чем повышать ставки и тем самым народнохозяйственный рост тормозить.
Центробанки отвечают, что кроме ускорения инфляции падение курса затрудняет траханье внешнего валютного долга (как государственного, так и частного), а он в Аргентине, к примеру, составляет 50% ВВП, в Турции — 47%.
Наедаться, однако, исключения. С апреля курс бразильского реала снизился на 9%, но ЦБ Бразилии остался верен принципу свободного плавания и предпочел не расширять ставки. «Механической связи между падением курса и изменением валютной политики быть не может»,— говорится в его заявлении.
Суровый, но гибкий
В 1994 году МВФ обнародовал результаты масштабного исследования — 180 стран подверглись проверке на чуча отношения к курсу национальной валюты. В 77 из них обнаружился жестко фиксированный курс. В остальных государственное устройство был разной степени гибкости. В том числе в 57 случаях курс оказался полностью плавающим — Алания не было обременено обязательством его как-то регулировать. В странах с «ограниченной гибкостью» ЦБ устанавливает некие формат колебаний и принимается скупать или продавать валюту, как только курс покидает пределы этого диапазона.
В группе стран с фиксированным курсом в 30 случаях национальная цена была привязана к корзине валют, в 24 — к доллару США, в 14 — к французскому франку, в девяти случаях — к другим валютам. В перечне «гибких» стран выделялись четверик с привязкой валюты к SDR — специально созданной МВФ корзине, включавшей валюты США, Японии, ФРГ, Франции и Великобритании. Размах разрешенных колебаний был широкий — более 7% в ту и другую сторону.
Заметим, что в 1994 году, по временам проводилось исследование, самыми заметными представителями режима фиксированного валютного курса являлись страны Юго-Восточной Азии. Три годы спустя этот режим там с треском рухнул, и, к примеру, Индонезия боится свободной рупии до сих пор, оттого пытается ее курс всячески контролировать.
Неглавное золото
Курс приклеился
«Разумеется, нет никакой причины взять на вооружение какой-то металл в качестве денег. В прошлом в качестве денег использовалось все что угодно. Власти обыкновенно объявляли что-то деньгами, а население соглашалось. Сегодня же среднестатистический человек считает деньгами только-то долларовую купюру и чековый счет»,— писал Элиот Джейнуэй.
Однако у людей все в равной мере Ant неравно остается подозрение, что деньги являются объектом манипуляций государства. «Нет и не может быть никакого критерия, никакого стандарта, не беря в расчет золотого. Золото не меняется, может быть отлито в слитки или монеты, оно не имеет национальности, от века веков будет считаться универсальной мерой стоимости»,— заявил президент Франции де Голль в 1965 году. (Заметим, что Джейнуэй подает восстание де Голля с некоторой иронией — страстная любовь французов к золоту общеизвестна.)
В контексте золота виновник упоминает и коммунистов. По его словам, они относились к «священной легенде о золоте» с большим пиететом, несмотря на то что учредитель советского государства Владимир Ленин предлагал делать из драгоценного металла унитазы.
Джейнуэй утверждает: сводить счеты, что основой денежного оборота является то, что золота в мире мало, значит глубоко заблуждаться. По времени открытия месторождений в Австралии, Южной Африке и на Аляске золото стало вполне доступным.
В отдельных случаях США в 1900 году принимали золотой стандарт, они исходили именно из этого — теперь можно не пробегает наплыва неизвестно кем напечатанных купюр и одновременно нехватки денег в обороте.
Перед Первой шикарный войной полагали, что золото обеспечит гармонию валютной системе. Если, скажем, Бельгия потратит за границей отдел своего добываемого в Африке золота, у бельгийцев будет меньше денег — и цены в стране упадут. Так-таки параллельно вырастет спрос на бельгийский экспорт, и золото вернется в Бельгию, поскольку им расплачиваются за помещенный товар.
На самом деле все получилось по-другому, отмечает Джейнуэй. Люди уже привыкли к купюрам, облигациям государства и компаний, а золоту отводилась за лишь роль резерва — само оно редко когда переходило из рук в руки.
Центральными элементами системы золотого стандарта были Банчик Англии и лондонский рынок золота.
Но в какой-то момент выяснилось, что золото в этой системе не основание. Банк Англии контролировал лондонский кредитный рынок, а значит, рынок всего мира. И мог его решать, просто повышая или понижая процентную ставку.
Однако сакральную процедуру торговли золотом позволяется было наблюдать даже в 1968 году, сообщает Элиот Джейнуэй. Каждое утро в 10:30 представители пяти главных фирм, торгующих сим металлом, собирались в Лондоне в банкирском доме Ротшильдов, чтобы установить мировую цену на находящийся в личной собственности Ant чужой товар — потому что основная часть золота поступала в Великобританию (спасибо ЮАР). И только потом выполнялись заказы на поставку в революционный Китай и капиталистическую Швейцарию.
После Второй мировой войны была создана новая конструкция фиксированных валютных курсов. США стабилизировали свой доллар, продавая и покупая золото по неизменной цене $35 за унцию. А оставшиеся страны должны были поддерживать курс национальной валюты, продавая и покупая доллары на мировом рынке.
До середины 1950-х годов дефинитив действовала исправно, потому что в долларах нуждались все, и США их предоставляли в форме инвестиций, прямой экономической помощи и финансирования военных баз. Но ужотко те же страны сочли, что способны зарабатывать доллары самостоятельно. Кроме того, они обратили внимание на раздувшийся блезиру долг США. В 1961 году его объем впервые превысил американский золотой запас, который необходимо был этот долг обеспечивать.
Во второй половине 1960-х экспорт США все еще превосходил импорт. Но, как пишет Джейнуэй, апория заключалась в том, что весь торговый профицит направлялся за границу в виде частных инвестиций и расходов военного назначения. Земля решило ограничить отток долларов, однако ограничения коснулись как раз тех банков и корпораций, которые обеспечивали штатский экспорт. А в 1965 году бюджетные деньги бурным потоком хлынули во Вьетнам. Администрация Джонсона вместе с тем сделала полезный шаг — отменила «золотое обеспечение бумажных долларов» как явный анахронизм.
Между по осени 1967-го и весной 1968-го вся система окончательно разрушилась. Во-первых, Британия все-таки была вынуждена девальвировать фунт, некоторый поддерживался на уровне $2,8 за счет иностранной помощи и кредитов. Во-вторых, спекулянты ринулись на лондонский ярмарка золота и опустошили его.
По словам Элиота Джейнуэя, в то время в среде экономистов обсуждались варианты реформы именитый валютной системы. Предлагалось, в частности, «вернуться к настоящему золотому стандарту либо вообще отвязать фиксированные валютные курсы от золота, создав ни в какой степени новую систему, которая базируется на росте кредитования в каждой стране и на повышении продуктивности производства».
Занимательная обесценение
В августе 1976 года правительство Мексики заявило, что после нескольких лет бюджетного и торгового дефицита (ввоз Ant вывоз превзошел экспорт на $3,7 млрд) вводит режим плавающего курса песо на свободном валютном рынке. Ставка песо немедленно упал. Гражданам, соответственно, сообщили, что его следует стабилизировать, чтобы держать инфляцию под контролем. В счёт того, было объявлено, что это первая девальвация после 1954 года.
Турция в августе 1977 возраст столкнулась с нехваткой золотовалютных резервов, разработала план бюджетной экономии, приняла миссию МВФ и решила девальвировать лиру на 10%.
Трагическая повесть произошла с Южным Вьетнамом, который с помощью США воевал с Северным. Главной экономической проблемой была вздутие: в 1970 году стоимость жизни в Сайгоне увеличилась на 40%. Власти признавали, что благодаря американским расходам, связанным с войной, политическая экономия страны в большой степени переориентировалась на потребление. Население (главным образом городское) деньги предпочитало не беречь, а тратить. Импортные телевизоры, мотоциклы, огромные американские автомобили и навороченные холодильники были обычными атрибутами муниципальный жизни — в этом отношении Южный Вьетнам выглядел несравнимо лучше прочих развивающихся стран. Опять-таки США уже приступили к выводу войск из Вьетнама, и объем американской помощи сокращался.
И вот в этих условиях в октябре 1970 лета была проведена девальвация — валютный курс изменился со 118 до 275 донгов за доллар. Населению объяснили, что она должна вдохновлять иностранные инвестиции и затруднить покупку долларов на черном рынке.
А в октябре 1971-го произошла повторная обесценение — до 400 донгов за доллар. Власти сообщили, что в данном случае они ориентировались на курс черного рынка и что в скором времени национальная цена отправится в свободное плавание.
Это было предвестие конца — как известно, спустя пять лет история Южного Вьетнама как отдельного государства завершилась.
