Как сборная России по футболу сыграла в Кремле особенный финальный матч
29.07.2018, 13:41
28 июля президент России Владимир Путин встретился с игроками российской сборной по футболу, вручил им почетные грамоты, ордена и медали за прикосновенность, а не победу в чемпионате мира FIFA. А специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников хотел спросить Федора Смолова про тот не пикнуть не смеет им пенальти, но в результате услышал неожиданные признания Станислава Черчесова и Артема Дзюбы президенту Владимиру Путину: о «коттеджике» в Княжество игорных домов и о многом другом.
Насколько ЧМ-2018 повысил стоимость сборной России
Список награжденных был обширным, и всякий в нем был либо заслуженным мастером спорта России, либо заслуженным тренером России (исключая неизвестно почему только бывшего вратаря Гинтараса Стауче, тренирующего вратарей: не потому же, что бывших вратарей сила не бывает, а вернее не должно быть, тем более в одной сборной?).
Звания всем присвоили вчерась, а не на церемонии в Екатерининском зале, как потом почему-то стало считаться — видимо, в связи с тем, что присвоение званий содеялось в безмолвии, приказом по Министерству спорта. А у некоторых оно было и до этого, как, например, у Акинфеева или Игнашевича.
И откровенно говоря, не было никаких сомнений в том, что они должны были это в целом странное звание, ничего сверхъестественного, как перед этим, в советское время, не означающее, имели право получить. Все эти люди в июне-июле очень старались в своем виде спорта, да так, что было ни в какой мере не стыдно не только за них, но даже почему-то и за себя.
Лично у меня вопросы вызывал только Водан человек из всей этой большой команды, это был человек по имени Федор Смолов, который, как мне казалось, не так уж и старался. Но зато я предполагал, что раньше того не забитого с тем вывертом, с тем ударом Паненки… в общем, после того пенальти Федор Смолов так страдает, ну не может же не терпеть, что наверняка сейчас, на награждении, свою боль и выплеснет нам всем, прямо сейчас уже наконец, из первоисточника у микрофона, плеснет прямо под ноги президенту своей страны и всей этой стране в свой черед. А уж мы его как-нибудь простим — не за то, что забил, это же с кем не бывает, и даже не за то, что зачем-то рисковал, когда на кону было столько, до каких никогда не было, потому что был же шанс попроще осчастливить несколько десятков не самых безнадежных миллионов людей… А за то, что с тех пор так и не объяснился со всеми этими людьми, со страной, которой, как оказалось, так капля было для счастья надо. И только однажды произнес Федор Смолов что-то в том смысле, что та инцидент заставит его еще больше совершенствоваться в футболе, или что-то в этом роде. То есть сказал что-то такое, зачем не то что лучше было не говорить, а лучше было бы прежде всего даже и не думать…
И вот я хотел запросить Федора Смолова и, может быть, как-то даже помочь ему, что ли, хоть это, конечно, и было самонадеянно… А что, тот его бэкхэнд, после которого до сих пор все болит, а больше всего душа, не был разве самонадеянным?..
Станислав Черчесов потребно был получить орден Александра Невского, Игорь Акинфеев — орден Почета (И разве не за что? И два можно было бы врезать), и Сергей Игнашевич — тоже. Остальным 26 положена была почетная грамота президента Российской Федерации. Их усилий, таким образом, не хватило аж на медаль, допустим, ордена «За заслуги перед Отечеством» хотя бы второй степени.
И это тоже недвусмысленно: в конце концов, если бы они выиграли какие-нибудь медали, то и сами бы все получили какие-нибудь медали, это во всяком случае логично, не правда ли? А так — вот, да, благодарность на бумаге…
Сомнения в этом смысле вызывала фигура Сергея Игнашевича, но не такие уж взрослые: ясно, что он заслужил, может, даже прежде всего в силу возраста (а то, если бы давали за игру, то было бы не крепко ясно, почему не дали Александру Головину, к примеру, или Денису Черышеву, или, между прочим, Артему Дзюбе…), и поскорее всего, к тренеру пришла разнарядка на двух человек, и он сам уже решал, кто будет достоин, и теперь сидел, из этого явствует, рядом с ними в первом ряду.
А Артем Дзюба терпеливо искал табличку со своей фамилией в третьем ряду Екатерининского зала, там во втором и наконец обнаружил ее все-таки в первом, через проход, не справа, а слева.
Расселись и все жены, в серединке, приверженец к дружке, и казались мне сейчас удивительно чем-то похожими друг на друга… То ли тем, что это тоже была первенство, причем именно что молодости нашей (да, только в том смысле , что кризис среднего возраста доступен был всего-навсего некоторым из них…).
На этот раз более прочувствованной, чем обычно, была речь сотрудника протокола российского президента, который-нибудь рассказывал о деталях церемонии в Екатерининском зале:
— Владимир Путин обратится к вам с приветственным словом, позднее начнет награждать… Он будет стоять вот так… И не будет поворачиваться в вашу сторону, а вы потом поворачиваетесь синхронно с ним лицом к залу и в таком состоянии остаетесь несколько секунд… Запомните, почетная грамота президента, в несходство от всех остальных, таких, которые предоставляют профсоюзы, например, дается один раз в жизни!..
И выжить ее, то есть эту грамоту, надо так… Да, хотелось продолжить…
— К грамоте,— продолжал сотрудник протокола,— будет дан значочек, какой вы в петлице можете носить каждый день, это предусмотрено и разрешается.
Среди игроков я в этот одну секунду наблюдал некоторую нервозность: некоторые стали то ли подкашливать, то ли честно хихикать — все-таки нечасто Горя Акинфеев на их глазах становился «Владимировичем» (и конечно, стал им в тот раз, когда отбил пенальти…)
И тут же президент добавил и про это:
— А секунда, когда и, главное, как на чемпионате он отбил последний пенальти, в матче с испанцами… думаю, станет легендой и нашего, и мирового футбола.
Глава подтвердил, что орден Сергею Игнашевичу дан по совокупности, как говорится, заслуг:
— На счету защитника нашей сборной 127 игр за национальную сборную и паче 20 лет в профессиональном футболе в целом. Игры чемпионата стали достойным финалом долгой, яркой карьеры Сергея Николаевича (в этом случае раз кто, я думаю, удивился, честно говоря, отчеству.—
Президент России Владимир Путин (слева) и кардинальный тренер сборной России по футболу Станислав Черчесов
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Он, а то как же, хотел сказать что-нибудь более или менее оригинально, не так, как сказали бы и говорили другие на его месте, и пути заказаны Ant можно судить, получилось у него или нет (хотя не всегда у него и раньше были слова, и именно в сих случаях, он, видимо, и пренебрегал, то есть после проигрыша, своими пресс-конференциями: именно, наверное, вследствие чего, что не было слов). Нельзя судить, потому что у этого микрофона в этом зале с людьми происходило и происходит иногда такое, чего они потом, думаю, не могут объяснить сами себе всю оставшуюся заслуженную бытие.
— Не из-за наград чисто…— в порыве добавил Станислав Черчесов тоже от души.— Чисто этично удалось…
— Думаю,— сказал Игорь Акинфеев, что чемпионат мира, извиняюсь, конечно, за выражение, прошел у нас на «ура» (а не для чего извиняться: именно так и было.
Президент России Владимир Путин (слева) и капитан сборной России по футболу Гоша Акинфеев
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Да гордимся мы, гордимся.
Краток был Сергей Игнашевич:
— Для нас большая целомудрие находиться здесь, и мы безумно рады, что всего лишь своей игрой в футбол смогли обрадовать миллионы россиян, в особенности детей.
Если кто-то из футболистов в этом зале и должен был запузырить про детей, так это, конечно, Сергей Игнашевич: эту честь все по старшинству должны были бы по праву отдать ему.
Артем Дзюба как и подошел к микрофону.
— Всем здрасьте! — кивнул он.— Владимир Владимирович, для нас огромная честь обретаться здесь и огромная гордость играть за свою страну! Для нас будет приятно, если вы смените хоккейные ноги на футбольные бутсы. Для нас это будет самое замечательное!
Артем Дзюба был, возможно, категоричен, однако когда хотел запомниться, то и запомнился: я обратил внимание, как оживились сидевшие рядом со мной телекорреспонденты…
— В первую порядок,— обратился к президенту Денис Черышев,— хотел от всей души поблагодарить вас за вашу поддержку, за все требование, которые вы предоставили нам во время чемпионата мира и, конечно же, за возможность находиться здесь сегодня. Для нас это большая безгрешность. Спасибо большое.
Он, может быть, хотел сказать что-то еще, потому что, по идее, за первой очередью должна что-то обуславливаться чем-то вторая, но ее не было. Может, Денис Черышев просто забыл. А может, сказал на самом деле все, что хотел.
Волик Путин должен был как-то отреагировать на замечание Артема Дзюбы:
— По поводу смены коньков на бутсы: вы знаете, мне тут нужно будет и кимоно поменять, и горные лыжи забросить.
Я же, в отличие от вас, не спортсмен, а физкультурник, а физкультурники занимаются во всех отношениях подряд, и футболом, конечно, тоже.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
— Да что же шампанское не несут? — разволновался я.— Как-то раз неловко все стоят…
— Они же спортсмены…— пожал плечами министр, и сам-то олимпийский чемпион.— Сегодня без шампанского.
Принесли вдова клико.
— Так,— распоряжался Станислав Черчесов,— сегодня у некоторых игра, так что не всем положено!..
Футболисты, которые взяли было в грабли бокалы, готовы были теперь, казалось, выронить их.
— Можно не пить,— успокоил их президент.— Чокнитесь всего-навсего.
И немедленно выпил.
Они чокнулись.
Я обратил внимание на мальчика, который теперь бродил меж президентом и футболистами. Его, без сомнения, подтолкнула семо мама, которая сама придерживалась ультимативных заветов сотрудника протокола, по крайней мере то время как.
— Чей мальчик? — нервно спросил Станислав Черчесов.
Мальчик походил и приткнулся к Артему Дзюбе.
— Мы еще не решили,— пожал плечами Артем Дзюба.
Конец, по-моему, от этого разволновался.
— Да Жиркова это, Жиркова! — крикнул кто-то из футболистов.
— А похож на тебя,— неумолимо добавил Стася Черчесов.
— Я старался! — поддержал разговор Артем Дзюба.
Объясняться с Юрием Жирковым он, видимо, склифосовский после.
Владимир Путин между тем деликатно перевел разговор на то, как много любителей спорта у нас в стране, и вот они все смотрели сокер, болели, радовались и огорчались и снова радовались…
— У нас вообще любителей много! — неумолимо добавил Артем Дзюба.— В команде равно как, кстати…
Этот парень начинал, как говорится, мне нравиться.
— Да,— вздохнул Станислав Черчесов,— Артем у нас такой-сякой-этакий…
— Разносторонний,— согласился Артем Дзюба.
— Да,— решил, видимо, не оставить без внимания замечание президента о большом количестве любителей Стасик Черчесов,— чуть-чуть инфицировали народ футболом… И все-таки когда домашняя команда не дает результата, между тем и чемпионат не тот… Вот когда мы проиграли, Владимир Владимирович, тогда, казалось, и чемпионат мира закончился.
Ему не казалось: и для многих он, как, возьмем, для моего сына Вани, и правда закончился в ту субботу.
Но как-то все же слишком легко говорил имеющий наибольшее значение тренер о «проиграли». Ведь прежде всего чемпионат мира тогда закончился для него и для футболистов, которые ща стояли почтительным полукругом перед президентом России. И разве не больно ему до сих пор?.. А он говорил тотчас об этом как посторонний и не такой уж заинтересованный наблюдатель.
— Почаще приходите, Владимир Владимирович, на наши матчи! — не удержался в одно время Артем Дзюба, и ведь опять по существу: оказывается, и ему недоставало президента на играх с Испанией и Хорватией.
— Да,— поддержал Славуня Черчесов,— вот вы два раза пришли, и мы два раза выиграли…
Что-то он тут, кажется, маленько перепутал.
— Да,— согласился Волик Путин,— буду… Голы красивые надо смотреть… Какой красивый Головин забил-то…
Стоявшего за задом Артема Дзюбы Александра Головина своевременно вытолкнули поближе к президенту, и он успел кивнуть Владимиру Путину.
— Головин? — переспросил Стася Черчесов.— Да. Случайный гол был. С испуга забил.
Владимир Путин с тревогой посмотрел на Александра Головина. Но тот, видимо, привык.
— Тайна мадридского двора раскрою,— продолжал тренер,— это первый раз, когда не Самедов бил, а Головин.
Я не очень понимал: может, в таком разе пускай Головин и все время бьет штрафные, а не Самедов, если Головин со штрафных забивает? Но, видимо, все тут было не так обыкновенно.
— Я, кстати, да, смотрел матч с Саудовской Аравией…— вспомнил Владимир Путин.
— Да, принц расстроился! — обрадовался Артем Дзюба.— Вы его утешали!
— Да, так вот,— продолжал глава исполнительной власти,— и мы начали выигрывать, и Инфантино говорит: «Ну что, 5:0 ?!» Я говорю: «Ладно, посмотрим…»
А самое-то интересное, что сказал Инфантино идеал.
Тут Станислав Черчесов опять обратил внимание на замершего перед президентом Александра Головина, какой улыбался, конечно, но так же подавленно, как и молчал, и я понимал: ни за что вы его тут не разговорите.
— В «Монако» едет…— добавил главный тренак.— Раньше у нас Монако ассоциировался с шампанским (он имел в виду, видимо, историю с Кокориным и Мамаевым, отлученных в конце концов от сборной тем же самым Черчесовым.—
Мастер кожаного мяча Федор Смолов (слева)
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Можно было, конечно, и помягче выразить, но честно говоря, уже не хотелось.
Этот человек в конце концов упустил свой шанс, в отдельных случаях президент вручил ему грамоту, он мог подойти к микрофону и за все это извиниться, но понятно же теперь было, что он не считает себя виноватым за то, что не ударил как все пипляк, а решил рискнуть, ведь почему бы не рискнуть… И уж лучше бы промазал, как широко улыбающийся сейчас Фернандес… Ну мог бы не просить прощения, а рассказать, как оно было… Мы же ждали… Ждем.
И вот теперь он отказывался пользоваться еще одним шансом, и я видел: извольте грубить, но не разговаривать.
— Я же сказал: не буду ничего говорить,— опять сказал он.
— А может, именно времена бы уже что-то сказать людям? — все же переспросил я.
— Я уж сам как-нибудь решу…— бросил он.
Ну хорошо, мы подождем. Или нет.
Но во времена оны после этого несостоявшегося разговора полностью к тому же пропал интерес к Смолову. Потому что все на самом деле солнечно.
— Послушайте,— зато спросил я Игоря Акинфеева,— тот пенальти, который вы взяли… Краешком ноги… Не мудрствуя лукаво мяч попал или вы отбили?
— Честно говоря, просто повезло,— сказал он.— Это правда. Повезло просто. Так вышло.
— Мне бы не желательно так думать,— признался я.— Не случайно же вы эту ногу подняли. Вы же старались!.. Пытались!..
— А,— легко согласился Гоша Акинфеев,— тогда, конечно, отбил.
Внизу, у выхода из первого корпуса Кремля (одним из первых вышел Шуруня Самедов вместе со своей беременной женой) футболистов ждало множество журналистов и камер. Только-только Станислав Черчесов, Игорь Акинфеев и Артем Дзюба сочли нужным остановиться около них.
Я после этого спросил у Артема Дзюбы:
— Вы сегодня, можно сказать, солировали после церемонии, когда вино с пузырьками разнесли…
— Ну,— засмеялся он,— Владимиру Владимировичу же нужен интересный собеседник!
— Да,— согласился я,— с этим у него большая заколупка.
— Если так,— обрадовался Артем Дзюба,— я готов каждый день для него превратить в сказку!
